Дементьев Андрей Враги Советской власти

Эта статья появилась в результате дискуссии на форуме сайта РС ЕХБ на тему, которую можно сформулировать как: «Кто был главным религиозным врагом Советской власти?» Хотя Советская власть объявила войну религии вообще, не секрет, что некоторые конфессии расценивались как более опасные, а потому борьба с ними считалась приоритетной.

Автору представляется, что в первое десятилетие после революции 1917 года в роли главного религиозного врага большевиков выступала Российская Православная Церковь. Причины этому вполне очевидны.

Во-первых, РПЦ была самой многочисленной и организованной конфессией страны. Православие было тесно связано с ненавистным большевикам царизмом: при нем оно имело статус государственной религии и многочисленные льготы, а в ответ служило монархии главным идеологическим орудием по сохранению старых порядков. В то время как протестанты до революции подвергались жестокому прессингу, порой они сидели в тех же тюремных камерах, что и революционеры, изнемогали на общих каторгах.

Во-вторых, у РПЦ было что отбирать: она была крупнейшим землевладельцем в стране, также владела многими зданиями, дорогой утварью, значительными финансовыми средствами. Протестанты для экспроприаторов не представляли большого интереса: большинство общине не имело даже собственных молитвенных домов.

Наконец, РПЦ вступила в конфликт с большевиками во время Гражданской войны, когда значительная часть духовенства открыто поддерживала белогвардейцев.

Поэтому автору представляется, что до второй половины 20-х годов «религиозным врагом №1» для Советской власти была РПЦ.

В то же время известный стереотип об отсутствии гонений со стороны Советской власти на русских протестантов в 20-х годах не выдерживает никакой критики и многократно был опровергнут в исследованиях серьезных историков русского протестантизма (напр. Вальтер Заватски «Евангелическое движение в СССР после Второй Мировой войны», Т. К. Никольская «Русский протестантизм и государственная власть в 1905-1991 годах», статьи А. И. Савина и др.) Тем не менее, в первое десятилетие после революции интенсивность гонений в отношении протестантов, по указанным выше причинам, бесспорно, уступала прессингу, которому подверглась РПЦ.

После 1927 года ситуация стала меняться. Массовый отток прихожан из РПЦ, мощная кампания по изъятию церковных ценностей, в основном завершившаяся к 1924 году, а также десятилетие репрессивной политики привело к ослаблению РПЦ, многочисленным уходам священников «в мир», расколу на несколько групп (наиболее многочисленные - «тихоновцы» и «обновленцы»). В конце концов РПЦ, по прежнему оставаясь самой многочисленной конфессией в СССР, перестала восприниматься как «главный религиозный враг». И хотя гонения на нее продолжались «по инерции», к 1928-1929 году это место заняли протестанты, - в, первую очередь, баптисты и евангельские христиане, численность которых в первое послереволюционное десятилетие стремительно росла.

Таким образом, начиная с 1928-1929 года главный вектор антирелигиозной политики государства переместился с православия на «сектантство» и оставался таким до краха Советской власти в 1990 году.

Каковы объективные доказательства этого утверждения?

Как правило в интернет-дискуссиях на близкие темы спорящие стороны приводят те или иные данные о количестве жертв сталинских репрессий. Однако эти доводы не совсем корректны по ряду причин. Во-первых, полностью достоверной и бесспорной статистики количества жертв сталинских гонений (репрессированных по религиозным мотивам) до сих пор не существует. Все данные по таким репрессиям, как правило, берутся из косвенных источников и «разброс» очень большой.

Во-вторых, абсолютное количество жертв все равно не является исчерпывающим показателем интенсивности гонений, если не учитывать при этом абсолютное количество верующих в каждой конфессии. Проще говоря, численность православных многократно превышала численность евангельских христиан и баптистов, поэтому ничего удивительно, если абсолютное количество жертв репрессий в православии было больше. Причем, достоверных данных о численности конфессий в 1930-е годы также нет: очевидно, что официальные цифры расходились с действительностью из-за большого количества верующих, не афиширующих по понятным причинам свою религиозность.

Но если нет достоверной статистики, то как можно подтвердить утверждение о векторе гонений? Надо предоставить слово самим коммунистам.

Так, например, заместитель начальника Владивостокского окружного отдела ОГПУ П.Коркин в 1928 году в своей докладной записке для партийного руководства сравнивает состояние православия и «сектантства» на подведомственной территории.

«Православная церковь в настоящее время приспособляясь к существующему строю раздробилась и имеет до десятка основных группировок, у нас на Дальнем Востоке три основных группировки — тихоновцы (сейчас сергиевцы), обновленцы и григорьевцы. Благодаря разделению и внутренней борьбы главным образом среди верхушки правящего (епископы) духовенства, церковь по выражению самих попов - «бедствует, переживает упадок». Факты подтверждают это. <...>

Силы сектантские в качественном отношении гораздо серьезнее и фанатичнее. Здесь каждый сектант представляет из себя маленький агитпроп в семье, на предприятии и на улице. <...>

Сейчас коснемся методов работы попов и сектантов. Попы с разделением церкви напрягают все меры не вести массу, а итти за нею. <...>

Сектантский аппарат работает по-иному, энергичнее, настойчивее и повседневно. <...>

Председатель ВСЕХ Проханов выбросил лозунг - «Спасайте мир от гибели, достигайте массовых обращений (крещений)». Эти два лозунга евангелисты и проводят сейчас в жизнь.

В быту евангелист не на словах а на деле создает трезвую жизнь, борется с табакокурением, «создает брачную жизнев чистоте христианства первых веков», ликвидируют неграмотность и стремятся к получению лучшего образования (попытки сектантов устроить в вузах своих детей). <...>

У баптистов метод борьбы такой-же, но последние разрешили молодежи посещать кино и театр» 1

Историк А. И. Савин провел исследование: проанализировал около 300 антирелигиозных публикаций в сибирской прессе 1928-1930 года.

«Произведенный анализ публикаций с полным основанием позволяет утверждать, что в основе «антисектантской» кампании конца 1920-х годов лежали, по меньшей мере, три главные причины. Во-первых, в 1928 - 1929 гг. у руководства партии сформировалось убеждение, что русская православная церковь более не является, не смотря на значительное число сохранившихся приходов и верующих, серьезным противником «новой революции». Отсюда в газеты перекочевал ряд стандартных утверждений: православные священники ленивы, неизобретательны, безнадежно проигрывают состязание в идеологической борьбе. Совсем иное - сектантство. Сектант более гибок, опытен, хитер, популярен. В возродившихся в конце 1920-х годов диспутах православные священники всегда - в изложении авторов репортажей - были беспомощны, зато «куда мудрее, подготовленней и слащавее были оппоненты-баптисты». Соответственно и «сектантские организации» расценивались как более гибкие, изворотливые в сравнению с русской православной церковью. <...>

Во-вторых, «сектантство» фундировало сталинский тезис об усилении классовой борьбы по мере продвижения к социализму. В соответствии с марксистской ортодоксией усиление активности классового врага должно было сопровождаться и активизацией идеологического наступления на социализм. «Сектанты» как нельзя лучше подходили на роль идеологов кулачества, «рупора классового врага». <...>

В третьих, «сектантство» расценивалось как носитель альтернативы строительству социализма. «Под религиозным флагом преподносится программа, отвечающая на все вопросы современности, но программа не наша, программа капиталистических, реставраторских групп», - писал в мае 1929 г. «Рабочий путь». «Сектанты» выступали в глазах большевиков в роли извратителей, а, как известно, еретик более опасен»2.

Эта тенденция сохранялась все последующие годы. Аналогичную картину я наблюдал, листая подшивки приморских газет за 60-е годы - количество "антисектантских" публикакций было кратно, в разы, больше, чем антиправославных.

«Антисектантский» приоритет в борьбе коммунистов с религией наблюдался и в их высказывания. Так, например, после выхода печально известного постановления "ЦК КПСС "О недостатках научно-атеистической пропаганды" (4 октября 1958 года) на заседании Приморского крайкома КПСС отмечалось:

«Основным недостатком в этой (т. е. антирелигиозной — прим. авт.) работе является то, что до последнего времени она была направлена только против сектантов и почти совершенно не велась против православной церкви».3

Характерно, что в начале Хрущевской антирелигиозной кампании в Приморском крае силами местного книгоиздательства были выпущены 4 антирелигиозных книги. Все они были посвящены «сектантам»: по одной на адвентистов, ЕХБ и пятидесятников, и еще одна — где «разоблачались» все три эти конфессии.

Можно не сомневаться в серьезности намерений покончить окончательно с религией в ходе Хрущевской кампании. Сам Никита Сергеевич в январе 1959 года на XXI съезде КПСС выступил с обещанием через 7 лет "показать по телевизору последнего попа".

Эта кампания не была такой кровавой, как при Сталине, однако она была, пожалуй, более циничной. Репрессии можно условно разделить на два типа: гонения, направленные на физическое уничтожение верующих и гонения, направленные на их «перевоспитание», разубеждение. Если при Сталине доминировал первый тип, то при Хрущеве — второй: агрессивная пропаганда, направленная часто не на доказывание истинности атеизма, а на разжигание ненависти к верующим.

Эта кампания стала «выдыхаться» уже в 1963 году, когда гонения заметно пошли на спад. Очевидно, конец кампании не был связан со сменой главы государства: Хрущева отстранили от власти лишь в конце 1964 г. Можно предположить, что неудача этой антирелигиозной кампании была связана с ответным движением баптистов-инициативников. Вместо разгрома религии и «последнего попа по телевизору» коммунисты добились обратного эффекта: появления нелегальной не подотчетной им религиозной организации, насчитывающих на пике своего движения 155 тыс. человек 4 - людей жертвенных, дисциплинированных, убежденных в своей правоте. Хотя своего рода «инициативники» были практически во всех основных христианских конфессиях СССР, ни в одной из них это движение не получило такого размаха, как у ЕХБ.

Хрущевская кампания провалилась, но это не поставило окончательно крест на антирелигиозной борьбе коммунистов с религией. Борьба, пусть и не так агрессивная, продолжалась до самого конца Советского государства. При этом приоритетной по-прежнему оставалась борьба с протестантами (главным образом, из Совета Церквей ЕХБ, а также пятидесятниками-нелегалами). Убедительным доказательством этому утверждению служат архивные документы из фондов уполномоченных Совета по делам религии, а также документы «религиозных кураторов» КГБ: они показывают, чем люди были озабочены в первую очередь, какая "головная боль" для них была главной, а какая - нет. Главной "головной болью" для них, безусловно, были «сектанты».

«Наиболее опасной средой, с точки зрения антиобщественных, политически вредных проявлений, являются формирования т. н. «Совета церквей», пятидесятников, «свидетелей Иеговы», и иеговистов-ильинцев», - писал в 1975 году офицер КГБ Мекшун в составленной для партийного руководства секретной «Справке о деятельности церковников и сектантов на территории Приморского края» 5. В этом 15-страничном документе баптистам отведено 5 страниц, пятидесятникам — 6, адвентистам — 1, по пол страницыы - свидетелям Иеговы, иеговистам-ильинцам, РПЦ и старообрядцам.

Таким образом, очевидно, что начиная с 1928-29 годов своим «главным религиозным врагом» коммунисты считали христиан-протестантов, в первую очередь ЕХБ и пятидесятников. Именно на них было направлено острие антирелигиозной борьбы государства.

1 - ГАПК ф. П-67 оп.1 д.178 "Информационные письма окружкома ВКПб" л. 115-117

2 - Савин А. И. "Инфернальный враг. Протестантские церкви в сибирской прессе 1928–1930 гг.", http://baptist.org.ru/articles/history/339

3 - ГАПК ф. П-68 оп. 6 д.312 «Протоколы заседаний бюро Приморского краевого комитета КПСС" 9 декабря 1958 года - 23 декабря 1958 года" л. 175

3 - Вальтер Заватски «Евангелическое движение в СССР после Второй Мировой войны»

5 - ГАПК, ф. П-68 оп. 54 д. 104 л. 10 – 25

Андрей Дементьев, автор книги «Авен-Езер. Евангельское движение в Приморье. 1898-1990 годы», Владивосток.