ХРИСТИАНСКИЙ ОТВЕТ УНИТАРИЯМ Г. А. Гололоб

Защита библейского учения о Троице входит в задачи каждого христианского апологета. При этом сторонники унитарианства прибегают к ряду избитых аргументов, спекулируя на ряде проблем текстуального или рационального характера. Так среди аргументов против доктрины о Троице прежде всего можно обнаружить следующие: «Слово Троица не упомянуто в Библии... впервые встречается у Тертуллиана во второй половине II века н. э... но не имеет формального признания в теологии Церкви вплоть до IV века н. э.» (The New Bible Dictionary).

Истинность этих слов мы не оспариваем, однако в чем же проблема? В богословии есть много терминов, которые не упоминаются в Библии прямо, но основаны на ней путем сравнения и обобщения отдельных тем и вопросов. К таковым относятся более общие термины «теология», «антропология», «сотериология», «эсхатология»… Далее не буду продолжать. Допустимы ли эти термины в унитарианстве? Вполне, но почему же они не отказываются от них, только потому что их нет в самом тексте Библии? Можно привести и более частные термины: «грехопадение» (Адама), «монотеизм», «креационизм», «Боговоплощение», «теозис», «соборность», «амиленаризм», «дихотомия», «посттрибуляционизм»… Не буду продолжать. Есть слова, которые встречаются в Библии очень редко, но их богословское значение весьма огромно: например, «синергизм» (Рим. 8:28), «обещание» (1 Пет. 3:21), «выкуп» (Мк. 8:37), «хлебопреломление» (Деян. 2:46), «богодухновенность» (2 Тим. 3:16), «восхищение» (церкви) (1 Фес. 4:17), «отступничество» (2 Тим. 2:18) и т.д.

Следовательно, для христианства важными является не только буквальное использование каких-то слов или частотность их присутствия в тексте Библии, а концептуальный смысл, выведенный из общих принципов Священного Писания. Если Матфей произносит фразу «во имя Отца, Сына и Святого Духа», то разве концептуально это не выражает понятие «Троицы»? Выражает, и вполне. Это подтверждается вероучительной формулировкой «во имя».

Теперь относительно «исторического» аргумента. Да, этот термин придумали не Апостолы Христа. Однако и канон также не был установлен ими. Ну и что из этого? Таковой была воля Божья, чтобы в стройную систему учение Библии было выстроено со временем и путем долгого процесса сопоставления разрозненных библейских данных. Бог не пожелал делать из Библии многотомную энциклопедию на все случаи жизни. Бог даровал церкви в Св. Писании общие принципы, которые она могла применять к ряду жизненных ситуаций, даже не упоминающихся в Писании (наркомания, курение, сожительство, клонирование и т. д.). Следовательно, из факта более позднего систематического обозначения некоторых библейских принципов неоправданно делать вывод о том, что между богословием и Библией нет никакой преемственности или непосредственной связи.

Характер передачи Откровения Божьего позволяет унитариям выделять значения неполные или временные с целью выставить их в качестве окончательных и совершенных. Не удивительно, что учению о Троице они возражают при помощи цитирования из самой Библии касательно единственности Бога. Тем не менее большинство этих цитат взято из Ветхого Завета, остальные же имеют удовлетворительное объяснение в рамках тринитарных представлений о Боге. При этом унитарии игнорируют общепризнанный факт постепенности Божественного Откровения: например касательно Мессии Адаму было открыто меньше, чем Аврааму, Аврааму меньше, чем Иакову, а Иакову меньше, чем Иосифу, не говоря уже о Давиде и других пророках. Вершиной познания Бога является – Воплощенное Слово – Иисус Христос (Евр. 1:1). Вот почему и учение о Троице (вместе с столь неприемлемым для некоторых со времени первого критика христианства Цельса представлением об умирающем и страдающем Боге) возникло именно в Новом Завете (см. Откр. 1:18).

По этой причине все христиане убеждены в необходимости толкования Ветхого Завета с позиций Нового, а не наоборот, что и делали евангелист Матфей и Павел. Только Новый Завет является ключом истолкования Ветхого. Мы не можем игнорировать тексты Писания, показывающее предварительное, несовершенное и ограниченное значение ветхозаветного закона.

Между тем понимание доктрины Троицы сталкивается с вполне закономерными затруднениями. К проблемам, которыми любят злоупотреблять унитарии, относится непознаваемость Бога, в частности анропоморфизм языка библейских авторов («Бог, подняв руку, клялся» и т.д.). Бесспорно, что идея Бесконечного трудно передаваема средствами конечного и ограниченного. В этом смысле любое описание Бога является отдаленным и приблизительным. Однако из этого факта неоправданно делать заключения, равнозначные отрицанию факта Откровения как объективного выражения Богом Своей воли людям.

Частичное знание – это все равно знание. Неполнота информации лучше, чем ее полное отсутствие. Поэтому то, что нам дано знать о до конца непостижимой природе Бога (Втор. 29:29), мы должны знать в той мере, в которой это нам дано. Конечно, не всегда оправдано обращаться к аргументу веры, действующей независимо от знания, тем не менее наша вера в Троицу опирается на Слово Божье (Ис. 48:16; Мф. 3:16-17; 28:19; Ин. 8:24-25,58; 10:30-38; 20:27; 1 Ин. 5:20; Рим. 9:5; 1 Кор. 1:3; 2 Кор. 13:13; Кол. 2:9; Евр. 1:5-9; Откр. 1:18).

В связи с темой Божественности Христа уместно разобрать причины того, почему Христос принял на себя ветхозаветное название Бога «Первый и последний» (ср. Ис. 41:4; 44:6; 48:12 и Откр. 1:10,17; 2:8; 21:6; 22:13). Сравнение между собой текстов Откр. 22:6 и 22:16 показывает, что в роли авторов откровения Иоанну выступал и Яхве, и Христос, как бы растворяясь друг в друге. При всем этом «Сидящий на престоле» (Откр. 21:6) продолжает без смущения называть Себя «Альфой и Омегой», «Началом и концом», точно так, как это сделал Иисус в Откр. 1:10 и 22:13. Создается впечатление, что разум начинает изменять нам. Ему, впрочем, давно бы пора смириться перед авторитетом Божьего Слова.

Частые же ссылки унитариев на то, что Христос вел Себя не как Бог (Мф. 20:23; Мк. 10:18; 13:32; Ин. 14:28), объясняются Его земной ролью, согласно которой Он должен был ограничить ряд Своих Божественных качеств (Флп. 2:6-8). Тем не менее Он принимает приличествующее Богу поклонение (Мф. 14:33; 28:9,17; Лк. 24:52; Ин. 9:38; 20:18). Такого рода претензии явились причиной обвинения Христа в святотатстве со стороны Его врагов (Ин. 5:18; 6:41; 8:53; 10:33).

Некоторые различия между Христом и Его Отцом, например в Ин. 5:19, являются в действительности функциональными, а не природными. Факт, что Христос был «послан» Отцом (Ин. 8:42; 12:49), имел значение не для Лиц Троицы, а для принятия людьми учения Христа, как происходившего от Бога. Сказанное имеет отношение и к тексту 1 Кор. 11:3, где подчинение Христа главенству Бога содержит пример послушания для нас (Флп. 2:3-8). Это – слабый аргумент унитарианцев, «единственников» и свидетелей Иеговы во свете того, что муж по своей природе в такой же мере является человеком, как и его жена. В тексте Ин. 20:17 Христос, говоря об Отце как «Боге моем», лишь отождествляет Себя с учениками (см. также Откр. 1:6).

Термин «Единородный» или «Первородный» указывают не на начало во времени, а на обладание царским титулом. Даже идея происхождения «от Отца» не угрожает Троице, поскольку Родившийся имеет ту же природу, что и Родивший. Время же антропоморфного термина «рождение» – чисто земная категория, не имеющая никакого отношения к вечности. Для Бога было важным подчеркнуть в Библии этими терминами не происхождение-начало, а происхождение-единство Христа с Его Отцом. Сказанное имеет отношение и к тексту Откр. 3:14, поскольку в нем говорится о Христе как о «начале творения», а как о «первом творении», что следовало бы ожидать в случае правоты наших оппонентов. Во свете признания таких титулованных имен Христа насколько же весомым становится исповедание Петра в том, что Иисус есть Христос (Мф. 16:16).

Наконец, текст 1 Кор. 15:28 говорит не только о покорности Христа Отцу, но и наоборот, о служении Отца Христу («Покорившему все Ему»). Это нисколько не позволяет нам говорить о том, что когда-то Христос не был покорен Своему Отцу. Разумеется, здесь речь идет об особом роде покорности, а именно: выполнении необходимого задания, причем задания общего для всей Троицы («будет Бог все во всем»).

Некоторые споры вызывает место Ин. 1:1. В оригинальном тексте здесь дважды упоминается слово «Бог»: «Вначале было Слово и Слово было с Богом. И Слово было Богом». При этом в первом случае оно имеет артикль, а во втором нет. Данное обстоятельство позволило свидетелям Иеговы перевести последнее слово «Бог» с маленькой буквы, как указывающее на «неопределенного» бога. Однако отсутствие артикля в данном месте имеет другое объяснение. В греческом языке артикль исполняет другие функции чем в английском языке: его наличие подчеркивает индивидуальность, а отсутствие – качество или свойство.

Существительное в роли предиката не всегда имеет артикль. Например, в равнозначных данной ситуации текстах Ин. 8:54; 10:33; 20:17; Рим. 14:26; 1 Кор. 8:6 и многих других слово «Бог» также не имеет артикля. Отсутствие же артикля в функции предиката лишь превращает существительное в прилагательное. По этой причине Иоанн подчеркнул в этих словах мысль, что «Слово было Божественным» по Своей природе, таким образом признав за Словом или Логосом, в отличие от воззрений греческой философии, Божественный статус. Выражение «быть божественным» все же следует отличать от «быть богоподобным».

Существует большое количество новозаветных цитат, в которых действия Христа и Бога отождествлены. Например, можно обратить внимание на то, как Марк (1:3) использует ветхозаветную цитату из Ис. 40:3,10. Слова «приготовьте путь Господу» свидетели передают как «приготовьте путь Иеговы», не задумываясь о том, что к Израилю пришел не Иегова, а Христос, хотя многие пророки говорили о явлении именно Яхве (Ис. 35:4; Зах. 2:10). Зная, кто должен был «явиться», уместно теперь будет прочесть и текст Тит. 2:13.

Подобным образом объясняется то, почему спасительный труд, некогда находящийся в исключительном ведении Яхве (Ис. 45:22), вдруг приписывает Себе Христос, к тому же прихватив заодно и ряд Его имен (напр. «Пастырь» Ис. 40:11 в Ин. 10:11). Сам Павел называет одним и тем же именем и Бога-Сына (Рим. 9:5), и Бога-Отца (2 Кор. 11:31) – «Благословенный во веки». Согласно пророчеству Ис. 45:23, «преклонится всякое колено» именно перед Яхве, но в Новом Завете это же сказано о Христе (Рим. 14:11; Флп. 2:10-11). Захария предсказал, что Яхве будет продан за тридцать серебряников (11:12-13) и окажется пронзенным (12:10), однако на самом деле за эту сумму был предан суду Иисус.

Поскольку греческое слово «кюриос» («Господь») является эквивалентом древнееврейского титула Бога, все случаи применения его ко Христу служат нам доводами Его Божественности (см. Ин. 20:27). Случаев, где Христу присвоен термин «Господь» или «хозяин» множество. И это при всем том, что первые христиане не хотели произносить слова «кесарь есть Господь» перед императорскими алтарями даже под угрозой смерти.

Имеется и ряд мест, говорящих о том, что Бог творил мир не через посредство Христа, а исключительно Сам (Ис. 45:8; 48:13). И это при всем том, что согласно Новому Завету именно Христос осуществил эту исключительно Божественную прерогативу (Ин. 1:3; 1 Кор. 8:6; Кол. 1:16, Евр. 11:3). Пытаясь разрешить это затруднение, унитарии всех мастей прибегают к идее второсортных богов или богов-посредников, однако ей противоречат тексты Ис. 43:10; 44:6. В определенном смысле посредники в творении мира немыслимы, поскольку творить означает отделять тварное от нетварного. Сотворенный никогда не сможет творить так, как нетварный. В богословии это называется «творением из ничего».

Поскольку унитарии отрицают физическое Воскресение Христа, важно указать им на то, что Воскресший Христос имел, хотя и преображенное (освобожденное от закона смертности), и потому необычное во многих отношениях, но все же физическое тело, поскольку Он употреблял пищу (Лк. 24:41-43). Даже непрославленное Его тело было способно ходить по воде, однако это не означало того, что оно не было физическим и не испытывало страданий и искушений.

Наконец, унитарии отрицают Божественность Духа Святого, называя его безличной силой или другими свойствами Бога. Тем не менее, о Божественности Духа Святого говорят такие места Писания, как 2 Цар. 23:2; Ис. 48:16; Деян. 5:3-4 (ср. 4 Цар. 17:14 и Деян. 7:51). «Дух пророков» в 1 Пет. 1:10 назван «Духом Христовым» (ср. Рим. 8:9,14). В Пс. 32:6 подтверждается та же мысль. Духу Святому приписаны многие Божественные качества: творение, вездесущность, всемогущество, всеведение.

Писание говорит о Духе Святом как о личности, поскольку Он может оскорбляться (Еф. 4:30). Его пытались обмануть (Деян. 5:3) или порицать (Мф. 12:38), Ему можно было противиться (Деян. 7:51). Он возрождает (Ин. 3:6), обличает (Ин. 16:8), учит (Ин. 14:26), наставляет (Ин. 16:13), свидетельствует (Ин. 15:26), «утешает» (Ин. 14:26; 15:26; 16:5), ходатайствует (Рим. 8:27), крестит (1 Кор. 12:13). О том, что Дух Святой это не просто сила, говорит Деян. 1:8. В противном случае Лука прибегает к тавтологии. Но все становится на свои места после признания Духа Святого источником силы Божьей.

Фактически, основной проблемой унитарианства является неполнота использования свидетельств Библии, то есть узость и однобокость изложения основных ее доктрин. Учение о Троице в своем зачаточном виде существует даже в Ветхом Завете, где Бог часто выступает во множественном числе (Быт. 1:26; 3:22; Ис. 6:8). Его действия дублируются либо Духом Божьим (Быт. 1:2; Иов. 33:4), либо «Ангелом Господним» (Исх. 3:2; 16:13; 23:23; 32:34; Суд. 6:14; 13:21-22; 2 Цар. 24:16; 1 Пар. 21:27; Зах. 1:12). Со времен Иустина (сер. II в. н.э.) христианская традиция рассматривает под «ангелом (на евр. «вестник») Господним» предвоплощенного Христа. Даже знаменитое выражение «Господь един есть» (Втор. 6:4) выражает в слове «един» составное единство, а не единичное.

Тот факт, что Христос умалял Свое Мессианство, объясняет (не отсутствие вообще, а) не четкую выраженность Его претензий на Божественность. Он не хотел выставлять Свою Божественность голословно, поскольку суть Его миссии состояла не в явлении Божественности, а в явлении учения Бога-Отца. Его Божественность стала важной лишь в связи с совершением искупления грехов всего человечества. Лишь в факте Воскресения Христос показал миру Свою Божественность (Рим. 1:4). Христос также не хотел никакого прославления Себя, отдавая всю честь Своему Отцу. Наконец, Его могли воцарить, что не входило в планы Божьи.

Кроме чисто библейских данных, христиане располагают богословским аргументом, состоящим в том, что понятие Троицы вытекает из самого существа Бога, поскольку Бог есть любовь (1 Ин. 4:8). Только в среде равных Себе Бог может проявлять полноценную любовь. Любовь по отношению к сотворенному Им миру не может удовлетворять Его.

Мы не можем долго останавливаться на разоблачении неправильных представлений унитариев о природе Бога. Например, Воплощение Бога они толкуют, как воплощение абстрактной идеи, тогда как Иоанн пишет «о том, что было от начала, что мы слышали, что видели своими очами, что рассматривали и что осязали руки наши, о Слове жизни» (1 Ин. 1:1).

Они также говорят, что от «Духа» не может родиться «плоть», однако временный мир есть плод рук Вечного Творца, поэтому и материальное может быть заключено в сверхъестественном. Физический мир является частью духовного и вечного, и включен в последний. По этой причине вполне возможно, что «плоть» Христа существовала еще до основания мира и была выражена в факте «непорочного зачатия». По этой причине упрек в сторону традиционной христианской веры в том, что доктрина Воплощения Христа вступает в противоречие с неизменностью Троицы, несостоятелен. Все эти надуманные аргументы не отвечают ни библейским, ни рациональным требованиям.

Наша вера в Троицу имеет библейское основание, и у нас пока нет права отказываться от нее. Поэтому мы вынуждены признать, что унитарианство является заблуждением (пусть и искренним). Это не сказано с целью нашей похвальбы, но призвано послужить задаче отрезвления тех, кто случайно оказался в сетях их обмана.