Верю в бессмертие. Н.Е. Бойко.

После долгой разлуки с церковью, с семьей встреча народом Божьим, с дорогими служителями Совета церквей: Степаном Никитовичем Мисируком, Николаем Абрамовичем Крекер, с братьями Одесского объединения и множеством гостей из других общин была радостной. Благодарность Богу переполняла мое сердце. Он вёл все наше братство путем страданий, Он и посылал силу проходить долинами скорби. Без Его поддержки устоять в вере в тех условиях не просто трудно, а невозможно. Мы же призваны не только сохранить верность в испытаниях, но и, как сказал великий подвижник Апостол Павел, С РАДОСТЬЮ СОВЕРШИТЬ каждый свое поприще и служение, которое приняли от Господа (Д. Ап. 20, 24).
Страдать, негодуя на гонителей, значит потерять награду. Христос, страдая, не угрожал (1 Петр. 2, 23). Страдать, не любя причиняющих тебе боль и не молясь о них, как первомученик Стефан, — это напрасная трата времени.
В то же время с радостью пройти путь страданий христианин не сможет, если у него не будет готовности умереть за Господа, за истину, за возлюбленную Церковь Христову. "Будь верен до смерти..." (Откр. 2, 10). Приговор к смерти не гонители нам выносят и даже не Бог, а каждый сам себе, "для того, чтобы надеяться не на самих себя, но на Бога, воскрешающего мёртвых" (2 Кор. 1, 9).
Готовность каждую минуту расстаться с жизнью без страха и паники посылает Господь тем, у кого сердце свободно от греха. Нечистое сердце делает христианина боязливым, лицемерным, заискивающим перед гонителями, такой человек не устоит на узком пути. Сами гонители презирают таких христиан.
Я благодарил церковь за молитвенную поддержку меня и моей семьи, за ходатайства, через которые Бог очевидным образом смирял ярость сильных мира сего. Памятны для меня искренние пожелания друзей в день встречи. Дороги эти два стихотворения, которые я сохранил.

Первое время после освобождения я посещал церкви нашего братства, где меня с нетерпением ждали. Друзья просили о встрече, потому что долгие годы подвизались обо мне в молитвах и желали вместе поблагодарить Бога за то, что я остался жив.
Дни пролетали не только в радостном общении, но в тех церквах, где была нужда, я участвовал в ответственном служении по очищению и освящению. (В церкви г. Сумы я по просьбе братьев помог в этом служении.)
На сердце у меня было посетить еще церкви на Дальнем Востоке. После всесоюзного совещания в Ростове-на-Дону я, заручившись согласием служителей Совета церквей, сначала приехал в Хабаровск, а затем в Комсомольск-на-Амуре. Там в церкви некоторые души ожидали служителя, чтобы преподал крещение. Меня на это никто не уполномочивал, а самовольно делать дело Божье я всегда остерегался. Позвонил ответственному служителю в Благовещенск. Он мне ответил: "Совершите, пожалуйста, мы вам доверяем..." И я с Божьей помощью крестил желающих присоединиться к Церкви Христовой. Совершал также вечерю Господню в малых группах и церквах.
Затем я поехал в Советскую Гавань. (В этом городе меня просили найти и побеседовать с приближающейся к Богу женщиной.) Пришел я по адресу, дома нет никого. Вышел на улицу, сел на скамейку у подъезда и наблюдал за прохожими.
Советская Гавань... Здесь в лагере я перенёс инфаркт. Сюда через всю страну, а это 11 тысяч километров, приезжали ко мне на свидание дети, но положенного свидания не дали. Здесь очень жестоко обращался со мной замполит, принуждая ходить на политзанятия. "Бойко! — кричал он и стучал в негодовании кулаком по столу, — советская власть сильна! Мы тебя или сломаем, или сгноим!" В общем, было что вспомнить...
Время шло, прохожие мелькали перед глазами, а к дому никто не поворачивал. И вдруг... И вдруг идет майор, замполит лагеря, о котором я только что вспоминал. Это он зычным голосом кричал: "Запомни, Бойко! На свободе ты не будешь!" Майор приближался, вот-вот поровняется со мной. Мне как-то неловко было его окликать. Я помолился: "Господи, хотя бы он посмотрел в мою сторону..."
И он не только посмотрел, но, увидев меня, оторопел и остановился...
— Бойко?! Неужели это вы?!
— Да, я, Виктор Павлович.
— Как вы сюда попали?
— Приехал в гости. Присядьте, пожалуйста.
Он сел рядом на скамейку.
— Виктор Павлович, все-таки истина восторжествовала!
— Да. В последнее время я вас часто вспоминаю, Бойко... Вспоминаю всё, что вы говорили, а я много с вами беседовал. Прошу вас, не обижайтесь на меня... И, конечно, прошу у вас прощение... Время было такое, меня заставляли, поймите...
— Я никогда на вас не обижался, — поспешил я успокоить разволновавшегося майора. — Разговаривая с вами в лагере, я хотел, чтобы вы поняли, что жизнь и моя, и ваша зависит только от Бога, а не от людей.
— Я узнал, что вас освободили, но никогда не думал встретиться с вами в такой дали от Одессы.
— Это Господь подарил вам такую возможность встречи, чтобы вы еще раз из моих уст услышали, что есть Бог и есть жизнь вечная.
— Бойко, я много думал над вашими словами, когда вас не было. И теперь могу сказать, что какая-то сила есть! И есть Кто-то...
— Виктор Павлович! Не кто-то, а Бог есть! Живой Бог! Не какая-то сила есть, а Божья сила есть! Он Бог и Творец всей Вселенной. Обратите внимание: мы не по своей воле рождаемся, не по своей воле умираем. И не по нашей воле Бог воскресит всех людей, независимо от того, верят они в Бога или нет, хотят или не хотят. Всех до одного Бог воскресит и каждого будет судить соответственно тому, что он сделал, живя на земле, — так написано в святой Книге Библии.
— Бойко! Мне всё так же интересно вас слушать, но мне пора, я — на службе...
— Виктор Павлович, я всё же должен ещё раз сказать вам: если вы не покаетесь, вам всё равно придется предстать перед Богом и за то, что не приняли Иисуса Христа как личного Спасителя, пойдете в ад. А вот этот лагерь, куда вы спешите, и где я томился в карцерах (я указал рукой на зону, она была хорошо видна с места, где мы сидели), он по сравнению с адом — рай. Неужели вы хотите попасть в место вечных мучений? Не забудьте: если не покаетесь, попадёте туда — этой участи не избежать ни одному нераскаянному грешнику. Вы захотите избавиться от ада и пожелаете всю жизнь ползать на коленях по земле, но этого не будет: "что посеет человек, то и пожнёт": или вечное осуждение, или вечную жизнь. Выбор нужно сделать сегодня раз и навсегда. До свидания. Передайте, пожалуйста, привет моим друзьям заключенным, которые уверовали во Христа. (Я знал, что в лагере оставались приближённые братья.)
На этой ноте мы расстались. Позже я узнал, что Виктор Павлович изменился по отношению к заключенным и привет им от меня передал.
Ни раньше, ни позже, а как только закончился наш разговор, в подъезд вошла женщина. Я понял, что это именно та, которую я ждал. Такие встречи может посылать только Бог! И они у Него рассчитаны до секунды.
Уделил внимание этой, ищущей Бога, женщине, рассказал ей о верующих, живущих в порту Ванино. Дал адрес и пригласил на собрание и сам поехал в Ванино.
Здесь в небольшой группе сестер нашего братства я провел служение по очищению.
Дома меня ожидали братья, выехавшие из России в Германию. Они молились о моем возвращении и хотели уже уезжать, а тут — я приехал.

Осенью 1991 года, согласовав со старшими братьями, я поехал в Германию, чтобы побывать на том месте, где 50 лет назад Господь нашел меня, бедствующего грешника, и чудом Своей милости спас. Для меня эти места ценны не только исторически — здесь начался мой путь к Богу.
Бывший концлагерь стал музеем. За пятьдесят лет всё изменилось до неузнаваемости. Вокруг лагеря, где раньше рос сплошной лес и не слышно было ни лая собак, ни пения петухов, сейчас все застроено. От леса остались несколько деревьев. Для музея в концлагере сохранили несколько бараков такими, как они были раньше. Правда, барак, где я находился, не уцелел.
Экскурсовод музея рассказывала посетителям и туристам о жизни пленных.
Улучив минутку, я сказал, что знаю лагерь не понаслышке, я в нём был.
— Когда? — тут же прервала свой рассказ экскурсовод.
— В 1941 — 1943 годы.
— И вы остались живой? — в великом удивлении посмотрела она на меня, зная, что именно в эти годы в лагере была самая большая смертность.
— Только Господь сохранил меня тогда и бережет до сего времени. За что я весьма и весьма благодарен Богу.
— Где вы сейчас живете? — любезно поинтересовалась экскурсовод.
— На Украине.
— О, вы издалека приехали к нам!
— Для меня это место очень памятно, — начал я свой рассказ и вкратце передал, как Господь спас меня, заговорив к моему сердцу через листок с молитвой "Отче наш" на русском языке, который я нашел на этом месте, в лесу.
Слушая меня, экскурсовод плакала.
В Германии я побывал во многих церквах. Собрания там идут в основном полтора — два часа. Но когда меня просили рассказать о тех чудесах, которые Господь явил в моей жизни, то служение длилось на час — полтора больше. Местные служители удивлялись вниманию верующих, даже малые дети вели себя спокойно.
Друзья пробовали пригласить меня в студию звукозаписи, чтобы я рассказал о себе, но ничего не получилось. Говорить в пустоту я не умел и не привык.
Бог позволил мне побывать у друзей в Швейцарии и поблагодарить их за молитвы, за сердечную переписку и поддержку моей семьи. Я был тронут их искренними признаниями.
— Брат Николай, когда вы находились в тюрьме, у нас была большая жажда молиться о вас. Мы чувствовали тогда тесную связь с Богом. Теперь вы на свободе, мы радуемся о вас, а о себе печалимся. Мы живем в достатке, и у нас нет нужды молиться.
— Почему нет нужды? Молитесь и поститесь, чтобы вам не погибнуть в вашем благополучии и изобилии.
Удивительное дело: точно такими же словами приветствия в мой адрес и переживаниями о себе делились и голландцы. Зашел я в церковное здание — древний большой костел. Поднялся на первую ступеньку, — сестра от радости всплеснула руками:
— Бойко!
— Разве вы меня знаете? Я первый раз в Голландии.
— Мы с вами переписывались!
— Но вы же меня не видели...
— Почему? У нас есть ваша фотография.
— Брат Бойко! Вы живой духовно и физически, а мы — только физически. У нас всё есть, но духовно... духовно мы бедны. Молитесь о нас...
Вот, оказывается, какое благо приносили наши страдания в узах друзьям за рубежом! Бог, проводя через тюрьмы и лагеря, очищал нас и готовил к встрече с Собой, и верующие на Западе, молясь о нас, приближались к Богу.
Возвратившись домой, я продолжал начатое служение благовестия. Небольшой группой мы выезжали в глухие села. Проведем служение, и группа уезжала, а я оставался и беседовал с теми, которые принимали свидетельство о Господе с сердечным расположением. Посещал их на дому не один раз.
Как важно вовремя наставить души, когда они под влиянием Слова Господнего чувствуют свою вину и обреченность. Как охотно они тогда каются. Недостаточно засвидетельствовать о Господе и уехать. Мы теряем души, их нужно научить соблюдать заповеди Божьи и не оставлять без духовного попечения.
В своей церкви я старался побеседовать с душами сразу после покаяния, убеждал не скрывать грехи. Если человек отдал свое сердце Богу, а грех не исповедан, то дьявол с легкостью возвращает его в то же греховное болото. Особенно в наше время, когда через гадание, гороскопы, экстрасенсов людей усиленно вовлекают входить в контакт с дьявольскими духами. Для тех, кто был связан с оккультными силами, нужно не только исповедание, но и отречение. Без отречения дьявол не покидает душу и имеет над ней власть и силу.
Исповедание и отречение совершается прежде всего перед Господом в присутствии служителя. Слыша отречение, сатана покидает сердце человека. Освобожденной от зависимости душе Бог посылает Свое свидетельство о прощении и силу для дальнейших побед над искушениями.
После евангелизационных служений в селах Пейчиво, Макарово, Жеребково образовались группы уверовавших. Много потрудился я в зарегистрированной общине в Секретаровке. Узнав о нашем братстве, они увидели, что живут не по Слову Божьему, и искали выхода. Душа их истомилась, видя кощунственное отношение молодых проповедников к святыне Господней и, вообще, к Богу. Многие из верующих с радостью восприняли служение очищения и освящения и после личных исповеданий присоединились к нашему братству.
Духовного труда было достаточно и в Пересыпской церкви. Я часто посещал верующих по домам и в молитвенном доме проводил много бесед.
Кроме того, ко мне домой очень часто ночью и днем приходили и приезжали верующие с исповеданием и другими духовными нуждами. Часто пребывал в посте за оккультно обремененных, чтобы Бог очистил их совесть от зависимости.
Этим мое служение Господу не ограничивалось. Служители из соседних общин Одесского объединения часто приглашали меня во вновь образовавшиеся после благовестия группы для личных бесед и исповедания с недавно уверовавшими. Некоторые из них были больны, но после исповедания и совершения над ними молитвы, Господь исцелял их и духовно, и физически.
В 1998 г. на берегу Хаджибейского лимана проходил христианский лагерь. Первый заезд для детей с 8 до 12 лет, второй — подростки, третий — молодежь. Служители говорили детям, что такое покаяние, исповедание, и призвали к покаянию. Первым вышел старший из всех мальчик, за ним второй, третий, а потом и трудно сосчитать.
Мы решили помолиться за первую группу покаявшихся, чтобы дети не каялись за компанию. После молитвы поток кающихся удвоился, и остановить плачущих было невозможно. Дети каялись, осознавая и исповедуя свою вину, что довольно редко наблюдается у взрослых. Из 116 детей примирились с Богом 80 человек! На следующий день я спросил их: "Поднимите руки, кто вчера покаялся". — Лес рук. "Кто из вас имеет спасение?" — задал я следующий вопрос. В ответ — молчание. Мы провели с ними разъяснительные беседы, дети открывали все, что было у них в сердце. Я удивлялся и благодати Божьей и тому, что в таком возрасте у детей было в чем серьезно каяться и исповедоваться перед Богом. Мы наставили их прислушиваться к голосу совести и хранить в чистоте сердце.
"Христос теперь живет в моем сердце! Я спасен и имею жизнь вечную", — радовались покаявшиеся дети.
В 1993 г. вместе со служителями Одесского объединения я присутствовал на общебратском съезде представителей общин СЦ ЕХБ. Благословенно прошел он. Мне дорого братство, с которым Бог сроднил меня с самого начала пробуждения. Я видел, что эти служители готовы отдать жизнь свою за учение Иисуса Христа. Так поступать могут только истинные члены Церкви Христовой!
Еще в 1961 году, встретившись со служителями Инициативной группы, я увидел, что мы единодушны по всем вопросам ведения дела Божьего, потому что в нас был один Дух — Дух Святой!
Путь послушания Отцу Небесному Христа привел на Голгофу, и Он, любя грешников, отдал Свою жизнь, пролил Свою Кровь ради нашего спасения.
Нам, Его последователям, Голгофы не избежать, и у каждого она будет своя, свои страдания и уничижения за Христа. Если мы станем рядом с отверженным Христом, то и нас будут злословить, и нашей спины коснется "римский бич". Но Христос ободряет: "Не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить..." (Матф. 10, 28). "Ибо кратковременное легкое страдание наше производит в безмерном преизбытке вечную славу" не нам, не нам, а Отцу Небесному (2 Кор. 4, 17; Пс. 113, 9).
Страданиям во плоти всегда предшествует великая духовная брань. Христу предстоял поединок с дьяволом.
Он "во дни плоти Своей с сильным воплем и со слезами принес молитвы и моления могущему спасти Его от смерти, и услышан был за Свое благоговение" (Евр. 5, 7) и вышел победителем! Телесную смерть Он вкусил, но духовная смерть Его не коснулась.
Узники за имя Христа, прошедшие через тюрьмы и лагеря, знают, что перед телесными страданиями сатана сильно атаковывает душу. Часто самые великие искушения приходится переносить во время следствия, когда недруги стараются надломить дух христианина. Мне не раз предлагали: "Судить не будем, только дай слово, что выедешь хоть в Германию, хоть в Америку..." Бог помог мне одерживать победу в духе, тогда и страдания во плоти мне были уже не так страшны, потому что я всегда видел перед собой Господа (Пс. 15, 9).
Придя в сияющую вечность, мы будем сожалеть, что мало страдали за Христа. Поэтому будем стремиться жить так, чтобы удостоиться великой милости не только веровать во Христа, но и страдать за Него (Фил. 1, 29).